Заповедные острова

В 2020 году Приокско-Террасному заповеднику исполняется 75 лет. За эти годы он переживал и периоды подъема, и трудности. Было время, когда постоянными гостями заповедника были советские и мировые знаменитости, ярчайшие деятели науки и культуры. Но были и годы, когда заповедник находился на грани выживания, и задачей № 1 было выстоять и сохранить животных в питомнике.

Сегодня мы хотим оглянуться и увидеть заповедник глазами людей, которые знают это место лучше всех, — это «аборигены» Приокско-Террасного. Бывшие и действующие работники, гости, чей путь тесно связан с этим местом, стали авторами и героями особенного сборника. Этот сборник — наш подарок заповеднику к его 75-летию.

---

Cохранить эталон: Евгений Григорьев о настоящем и будущем заповедника

Евгений Михайлович Григорьев не новичок в заповедном деле. Долгое время он защищал природу на Дальнем Востоке, в заповеднике «Курильский». Несколько лет назад вернулся в родную Москву и с 2014 по 2020 год возглавлял Приокско-Террасный заповедник.

Что изменилось за это время, что еще предстоит сделать и в чем заключается уникальность заповедника — об этом Евгений Михайлович рассказал в большом юбилейном интервью.

— У всех заповедников одна цель — защищать и сохранять природу. Но при этом у каждого из них есть своя изюминка — нечто уникальное, чего нет больше нигде. В чем изюминка Приокско-Террасного заповедника?

— Здесь есть Долы — кусок степи, уникальная территория, абсолютно не типичная для нашей полосы. Ученые до сих пор спорят по поводу происхождения этого участка и не могут прийти к единому мнению.

Долы у нас находятся за отдельной оградой, это своего рода заповедник внутри заповедника — особо ценная часть. Но основная территория заповедника — типичный лес Центральной России, эталон природного состояния этих земель.

И наша задача в том, чтобы сохранить его нетронутым.

— Но самое главное животное заповедника — все же зубр?

— Зубры для нас особенные животные: когда-то будущий заповедник спас их от вымирания, а через несколько лет зубровый питомник спас наш заповедник от закрытия.

Тогда, в 1951–1952 годах, были ликвидированы все участки Московского заповедника, кроме Приокско-Террасного. Сейчас задача питомника заключается в выращивании чистокровных особей и последующем выпуске их в естественную среду обитания, в основном это национальные парки и заповедники. Сейчас в заповеднике содержатся 34 зубра и три бизона.

В прошлом году в питомнике родились одиннадцать телят — два самца и девять самок. Мы были очень рады такому соотношению, потому что обычно для обмена просят самок.

— Но при этом вы сохраняете чистоту генофонда?

— В 2018 году сотрудники Федерального научного центра животноводства имени академика Л. К. Эрнста проводили генетическую экспертизу наших зубров.

Исследование показало, что в Приокско-Террасном заповеднике — чистокровные зубры и уникальное генетическое биоразнообразие: есть гены беловежского подвида, кавказско-беловежского, голландские гены, шведские, швейцарские, немецкие.

По чистокровности сначала идет наш заповедник, потом — Окский заповедник в Рязанской области, и только потом — белорусские зубры.

Все наши зубры внесены в международную книгу, мы уже выпустили три тома родословных, первый начал составлять еще основатель нашего зубрового питомника Михаил Александрович Заблоцкий.

 

— Помимо научной работы, у вас развивается еще такое направление деятельности, как экологический туризм.

— Вы правы, раньше заповедники создавались для охраны и исследований, но с 1990-х годов одним из основных направлений деятельности стало экологическое просвещение, а в 2010 году был запущен пилотный проект по развитию на заповедных территориях экологического туризма.

Но у нас ситуация уникальная — экопросвещение в Приокско-Террасном заповеднике началось с момента его создания. Само расположение Приокско-Террасного заповедника рядом с большим количеством населенных пунктов создавало реальную угрозу охранному режиму и побуждало вести разъяснительную работу с населением.

Еще в 1949 году научные сотрудники заповедника регулярно выступали перед местным населением с лекциями, разъясняя, для чего создан заповедник, каковы его задачи и какой режим охраны природы в нем установлен.

В начале 1950-х годов в центральной усадьбе заповедника было построено здание Музея природы, экспозицию которого создал замечательный зоолог и художник-таксидермист Владимир Флегонтович Арсеньев.

Он сам и проводил там экскурсии. Из Музея природы экскурсанты проходили пешком до питомника зубров, где рассказ о жизни заповедника и его обитателей продолжал руководитель питомника Михаил Александрович Заблоцкий.

Этим историческим маршрутом каждый посетитель нашего заповедника проходит и сегодня.

---

Виктор Калинин: зубровед, который фотографирует природу

Виктор Николаевич Калинин — человек, который пришел работать в Приокско-Террасный заповедник едва ли не с момента его основания. Долгое время заведовал зубровым питомником, одновременно являясь внештатным летописцем его истории.

Лес, питомник, зубры, гости заповедника — все это запечатлено в прекрасных снимках Виктора Николаевича, которого в заповеднике и далеко за его пределами знают еще и как талантливого фотографа.

В честь грядущего юбилея этого места мы встретились с ветераном Великой Отечественной войны Виктором Николаевичем за разговором — о заповеднике, фотографии и, конечно же, о зубрах.

Долгое время зубровед вместе с семьей жил в домике в 100 метрах от питомника, в самом сердце заповедника. Тот домик остался в прошлом, а сегодня квартира Виктора Николаевича напоминает музей: картины, фотографии, статуэтки… У каждого предмета есть своя история.

Предмет особой гордости хозяина — фотографии. Снимки Виктора Калинина путешествовали по всему Советскому Союзу, участвовали и побеждали на конкурсах. Однажды он даже выиграл невероятный по тем временам приз — кинокамеру «Лада».

 — Жизнь и работа в заповеднике в полной мере обеспечивали меня сюжетами для съемки. Чаще всего героями моих снимков становились зубры, потому что именно с ними в наибольшей степени была связана моя работа в заповеднике, — рассказывает фотограф-любитель.

«Муза» Виктора Николаевича — огромный, в тонну весом, зубр с совершенно неожиданным для его габаритов именем Мотылек.

— Все животные, которые рождаются в Московской области, носят клички, начинающиеся с «мо» (это беловежский подвид) и «му» (кавказско-беловежская линия). К примеру, сейчас в питомнике обитают Мучадр, Муугли, Мураками.

Это делается не случайно: существуют специальные племенные книги, куда вносят имена всех рожденных зубров. По первым буквам имени животного можно узнать, из какого он питомника, чтобы отследить его родословную.

Портретов Мотылька у Виктора Николаевича действительно много: профиль, анфас, фото крупным планом, в полный рост. Много историй связано именно с этим животным, и, рассказывая о своем любимчике, Виктор Николаевич улыбается:

— Мотылек — животное с характером, он был очень темпераментным. Терпеть не мог ограждений, и как бы хорошо мы ни укрепляли столбы изгороди, умудрялся вытаскивать эти столбы вместе с жердями.

Поэтому пришлось столб, который Мотылек выкорчевывал чаще других, укрепить внизу крестовиной и затрамбовать. На следующий день приходим и видим: зубр вынес три или четыре пролета, но столб вытащить не смог. Злился он тогда страшно.

Были случаи, когда Мотылек сражался с бизонами — то за самку, то за территорию, то еще по каким-то своим зубриным причинам. Глаз да глаз нужен был за этим зубром.

Прошла жизнь и, оглядываясь назад, я понимаю, что лучшая и плодотворная ее часть прошла именно здесь, в заповедных лесах Подмосковья.

В жизни Виктора Калинина был и невероятно тяжелый период — участие в Великой Отечественной войне.

— Войну стараюсь не вспоминать, но стереть ее из памяти не удается.

В начале войны, еще будучи ребенком, участвовал в строительстве аэродромов, копал противотанковые траншеи, а в январе 1944 года ушел на фронт. Воевал на 1-м Белорусском фронте, в 3-м Варшавском танковом полку, 37-й механизированной бригаде механиком-водителем.

В конце войны служил в 112-м мотоциклетном разведывательном батальоне. Дошел до Берлина. Вернулся с войны в звании старшего сержанта.

Имею три ранения и три боевых ордена: орден Славы III степени, орден Красной Звезды и орден Отечественной войны I степени. Медали за оборону Кавказа, освобождение Белоруссии, освобождение Варшавы, взятие Берлина, за Победу над Германией и юбилейные медали, полученные в мирное время.

 

---

Зубры, грибники, военный овес: охранник леса Николай Рыбин о заповеднике в 1990-е и сейчас

Сотрудник отдела охраны Николай Рыбин — один из ветеранов заповедника. Человек, который в лихие девяностые спасал зубров питомника от голода, а теперь спасает лес от злостных нарушителей и браконьеров.

Признается, что с заповедником его свел случай. Очевидно, стечение обстоятельств было счастливым, потому что более чем за 25 лет желание уехать не возникло ни разу. По его словам, все дело в любви к природе. Николай рассказал, каким было это место тогда, каким он его видит сейчас и с какими проблемами борется охрана леса сегодня.

— Ваш приход в заповедник совпал с одним из самых, пожалуй, беспорядочных периодов в стране. Как это было? Как выживали?

— Я пришел в заповедник рядовым сотрудником питомника. Мы ухаживали за зубрами, и это были лихие девяностые. В те годы по всей стране закрывали заводы, сокращали людей, всюду царила безработица и безденежье, и в такой ситуации о зубрах государство думало, наверное, меньше всего.

Нам с зубрами пришлось нелегко, но старались как-то выкручиваться. Времена были действительно трудные, зарплату нам платили кое-как, но даже тогда мы больше думали о том, как не дать животным погибнуть.

Приходилось проявлять чудеса изобретательности, добывая для них сено и комбикорм. Ездили, искали, просили, на что-то обменивали или сдавали металлолом. В наши дни это звучит дико, но тогда другого выхода попросту не было.

Помощь пришла, откуда не ждали. В те времена неподалеку от нас находилось оборонное предприятие, и у него были свои поля. Внизу, под полем, располагалось хранилище каких-то военных запасов, а сверху поле засеивалось овсом, который, по сути, никому не был нужен и играл исключительно маскировочную роль.

Поля те строго охранялись, но овес военным некуда было девать. И вышло, что эти военные нас здорово выручали. Целых два года мы кормили зубров этим овсом. Самый сложный период длился около пяти лет, потом стало легче.

— Как вы считаете, зачем жителю Московской области нужен Приокско-Террасный заповедник?

— По моему мнению, деятельность заповедника должна состоять из двух частей. Первое — научная и охранная работа. Второе — туризм. Но они не должны мешать друг другу.

Должны существовать неприкосновенные участки леса, которыми ни в коем случае нельзя жертвовать в пользу туризма, иначе теряется весь смысл существования заповедника.

Но при этом нужно отвести какой-то небольшой кусочек, чтобы люди могли его увидеть, приобщиться к природе, переоценить свое отношение к ней, чтобы в следующий раз не бросить бумажку или не развести костер.

В Московской области почти все застроено, дикой природы осталось крайне мало. Наш заповедник — небольшой островок природы среди этой цивилизации. В конце концов, должно же быть у жителя Москвы или Московской области хоть что-то естественное, хоть какой-то оазис. Территория Московской области не очень большая, население — почти 20 миллионов, а лес в первозданном виде остался только у нас.

Пресс-центр Приокско-Терассного заповедника.

Фото предоставлно заповедником